Новости компаний (ноябрь 2015 года)
30 ноября 2015, 13:03 Жизнь на кончиках пальцев. Курский музыкальный колледж слепых включили в проект ЮНЕСКОЗакройте глаза и попробуйте выполнить что-то из привычных ежедневных процедур. Приготовить чашку чая, собраться на работу или спуститься за почтой. 10 минут в темноте поведают о жизни незрячих больше, чем самый красочный журналистский материал. Облившись кипятком и не найдя свой почтовый ящик, корреспондент «ДДД» отправилась в колледж, где незрячих учат видеть. Музыку. Единственные в Европе «До недавнего времени было аналогичное образовательное учреждение в Праге, – рассказывает замдиректора по воспитательной и социально-реабилитационной работе музыкального колледжа-интерната слепых Александр Ананьев. – Но оно отказалось от статуса специализированного и стало общедоступным. При этом, конечно, у незрячих людей сразу уменьшились шансы получить образование. Других аналогов я не знаю. Так что, возможно, мы единственные в мире». Уникальность Курского музыкального колледжа-интерната слепых признает и мировое сообщество – в сентябре он включен в состав ассоциированных школ ЮНЕСКО. Теперь студенты и преподаватели будут принимать участие в мероприятиях всемирной организации. Они и раньше не были отрезаны от мира. Наоборот, мало кому из зрячих доводилось столько путешествовать, как одаренным учащимся курского колледжа. Они выступают на ведущих концертных площадках страны, становятся лауреатами конкурсов за рубежом. На базе курского колледжа раз в четыре года проводится международный детско-юношеский фестиваль незрячих музыкантов. В последнем, завершившемся две недели назад, состязались исполнители из 30 регионов России и стран ближнего зарубежья.  |
|---|
| Уникальность Курского музыкального колледжа-интерната слепых признает и мировое сообщество – в сентябре он включен в состав ассоциированных школ ЮНЕСКО |
«К незрячим относятся, как к умственно отсталым» 13-летний Леша Галкин ездит в колледж три раза в неделю. Официально он не является студентом, еще не дорос. Но преподаватели готовы тратить время и усилия, чтобы заниматься с мальчиком. У Леши абсолютный слух. «Покажем гостье, что это такое?» – преподаватель Петр Дудошников садится за пианино и играет короткую мелодию. Мальчик занимает его место, задумчиво проводит пальцами по клавишам и через секунду повторяет мотив. По статистике, абсолютным слухом обладает один человек из десяти тысяч. У незрячих людей слух обострен, сказываются компенсаторные механизмы, когда недостаток зрительной информации восполняют другие органы чувств. Но абсолютный слух и в этой среде – такая же редкость.  |
|---|
| Незрячим исполнителям приходится читать ноты руками. Прием называется тактильным контролем за игрой |
Леша живет в районе, в местную школу слабовидящего мальчика брать отказались. Его мама Татьяна Анатольевна бросила работу, чтобы возить сына в Курск – в специализированный центр «Ступени». Там Алексей изучает школьную программу. В принципе, можно заниматься и дома по скайпу, но по совету друзей мама привела сына в музыкальную школу. Там и проявились его уникальные данные. «Испортила его музыкальная школа, – неожиданно заявляет Петр Васильевич. – Заниматься надо постоянно, это огромная работа. А Леша ленится, за что его ругаю. Нет у него хорошей базы. Вот теперь сам ему уроки даю». Одной техники недостаточно. «Исполнительство складывается из страсти, техники и интеллекта, – уверяет преподаватель. – С последним современная система образования подводит. Незрячих детей учат как инвалидов, будто это люди второго сорта. Например, иностранный язык у них – немецкий, который вряд ли в будущем пригодится. Да и тот толком не преподается. Не развивают у них интеллект вовсе. «А что, есть слепые с высшим образованием?» – спросили у меня недавно на одной конференции. Словно незрячий человек – умственно отсталый. Но это же далеко не так!» Научить улыбаться Рассказывая это, Петр Васильевич смотрит чуть мимо меня. Это единственный признак, по которому можно определить, что преподаватель, как и его многочисленные ученики, тоже лишен зрения. По своему кабинету перемещается быстро и стремительно, нужные вещи берет не раздумывая, а ноты, напечатанные азбукой Брайля, узнает, лишь едва коснувшись пальцами листа. Петр Дудошников несколько лет работал в филармонии, зрители на концертах часто даже не догадывались, что инструмент держит слепой музыкант. «Эмоции на лице во время исполнения – это очень важно, – открывает он секрет. – Ребят этому тоже приходится учить, ведь они часто совсем не умеют их выражать. Играют с отсутствующим видом. Не потому, что музыка их не трогает, а просто не знают, как показать чувства». Дети учатся управлять мимикой, подражая взрослым. Но если примера перед глазами нет, точнее, маленький человечек его не видит, то откуда он узнает, что при хорошем настроении принято растягивать губы в улыбке, а демонстрировать недовольство можно, нахмурив брови? Поэтому лица незрячих часто кажутся стороннему наблюдателю застывшей маской. «Случается такое, что ученик играет драматический, напряженный момент, а на его лице блуждает легкомысленная улыбка, – рассказывает Петр Васильевич. – Неадекватная мимика может испортить впечатление даже от безупречного исполнения». Колыбель русского шансона Возможно, Дудошников взял Лешу под опеку, потому что мальчик напомнил его самого в детстве. Известный на всю страну педагог родился в глухой сибирской деревне. Зрение потерял в младенчестве. «Я серьезно заболел, наверное, корью. Бабки в деревне посоветовали матери попарить меня в баньке, мол, недуг пройдет. Вот и ослеп, – рассказывает он. – Зато музыку мог слушать сутками». Родители, у которых никогда не было лишней копейки, продали поросенка и купили сыну баян. Так началась его музыкальная «карьера». Окончив спецшколу в Кемеровской области, отправился за 4000 километров – поступать в курское музучилище. «Мне повезло – попал в класс Виктора Кашенкова. Помню, как педагог дал этюд Гедике, который я разобрал за 15 минут и был горд этим. А потом полтора месяца учился его играть», – улыбается он.  |
|---|
| На концертах Петра Дудошникова зрители часто даже не догадывались, что инструмент держит слепой музыкант |
Это только кажется, что студенты с утра до вечера заучивали классику. Молодые ребята и девчонки, конечно, интересовались современной музыкой. На волне популярности тогда были дворовые песни, «блатняк». Редкие кассеты и бобины с записями ценились на вес золота. И мало кто знал, что о том, как «зазвонят в душе колокола», впервые спели курские незрячие студенты. «Ребята подрабатывали на свадьбах, однажды ради шутки решили записать свой репертуар на пленку, – вспоминает Петр Васильевич. – «Студией» был балкон концертного зала. Из аппаратуры – самый простой магнитофон. Все это делалось на бегу, буквально за несколько дней. А через неделю записи уже гуляли по Курску». Когда весной студенты разъехались на каникулы по стране, каждый увез полюбившиеся записи сокурсников. Так творчество «Курских соловьев» или «Слепых» разошлось по Союзу. Страна до дыр заигрывала катушки с душещипательными «Таней», «Аленкой» или шлягером «Плачет девочка в автомате» (отнюдь не Евгений Осин был первопроходцем, – ред.). Говорят, их музыка даже звучала в программах «Голоса Америки». Сам Дудошников с «соловьями» дружил, но в записях участия не принимал. Говорит, к тому моменту уже перерос этап увлечения такой музыкой. Окончив курское училище, он замахнулся на легендарную Гнесинку. И поступил, причем с первого раза. «Есть «Токатта и фуга ре минор» Баха. Тогда считалось, что это произведение невозможно воспроизвести на баяне. Но я же из глухого сибирского села, откуда мне такое было знать? – задорно смеется Петр Васильевич. – Вот и сыграл перед экзаменаторами!» «На улице не отказываюсь от помощи, чтобы не обидеть» Петр Дудошникив – не единственный незрячий преподаватель в колледже. Ринат Джунусов легко касается пальцами мехов баяна, пока студент воспроизводит домашнее задание. Прием называется тактильным контролем за игрой, так незрячий педагог может не увидеть, но почувствовать ошибки ученика.  |
|---|
| Ринат Джунусов легко касается пальцами мехов баяна, пока студент воспроизводит домашнее задание |
«До семи лет я даже не догадывался, что со зрением что-то не так, – признается Ринат Маратович. – То есть не знал, что другие видят иначе. Гонял с ребятами по деревне, ни в чем им не уступая. Но учиться пришлось в спецшколе». Рассказывает, что в детстве был капризным ребенком и мешал родителям заниматься домашним хозяйством. Мама нашла панацею: она обкладывала малыша подушками и включала проигрыватель. «Я вслушивался не просто в слова или мелодию, а в фактуру музыки, – вспоминает Маратов. – Частушки на гармошке начал играть в пять лет. Дед купил мне баян. Но в музыкальной школе я учился плохо. Играть по нотам было сложно и скучно, гораздо интереснее – на слух. Причем в основном это были хулиганские мотивы». Из Самары приехал учиться в Курск, затем – в Москву. «Только в столице я научился жить по-настоящему самостоятельно, – делится наш собеседник. – Без проблем передвигаться по городу, делать покупки, пользоваться метро. Знаю, что многие наши студенты, особенно девушки, стесняются выходить на улицу с тростью. Ну и зря». В колледже ребят учат не только музыке, но и самым простым вещам: как делать покупки в магазинах, пользоваться общественным транспортом. Девочек учат готовить и вязать. Ребята, как это ни парадоксально звучит, любят играть в дартс. Но за пределами колледжа и общежития многие чувствуют себя не в своей тарелке. «Люди на улице, видя мою трость, часто предлагают помощь. Она не всегда нужна, но я стараюсь не отказываться, чтобы не обидеть человека, – замечает Джунусов. – Хотя курские женщины – это нечто. «Правее, правее», – кричат через всю улицу. И ты уже врезаешься в столб. «Ой, левее надо было», – спохватываются. Так и запишите: практически каждая вторая жительница Курска путает право и лево». «Война и мир» в 29 томах Кажется, преподавателей очень удивляет, как мало обычные люди знают о незрячих. «Вы, наверное, все по слуху играете?» – спрашивали у Петра Дудошникова на вступительном экзамене в институте имени Гнесиных. «Это было почти полвека назад. Но и тогда уже были специальные типографии, издававшие ноты для незрячих», – рассказывает он. Сейчас недостатка в печатных материалах нет совсем. В библиотеке колледжа более 35 тысяч изданий. Примерно половина – на языке Брайля. Библиотекарь Людмила Дорошевская кладет на стол тонкую брошюру – очередной выпуск журнала Всероссийского общества слепых «Наша жизнь». Рядом, для сравнения, его брайлевская версия – толще в разы. У таких изданий свои стандарты: особая плотная бумага, добавляет объема и выпуклый точечный шрифт. Например, роман «Война и мир», переведенный на «язык» Брайля, состоит из 29 книг.  |
|---|
«Ребята разные приезжают. Кто-то, окончив обычную школу, вовсе не умеет читать по Брайлю, – рассказывают педагоги. – Приходится, как детей малых, учить азбуке. Кто-то читает легко, практически с той же скоростью, как видящий человек обычные буквы». Шрифт Брайля не похож ни на один другой. Каждой букве соответствует своя комбинация из шести точек. При письме они прокалываются, и поскольку читать можно только по выпуклостям, «писать» текст приходится с обратной стороны листа. То есть читается он привычным образом – слева направо. А вот пишется в зеркальном отображении. Кстати, придумал точечный шрифт 15-летний слепой сын французского сапожника. Существовавшие до этого аналоги казались мальчику неудобными, он изобрел свой шрифт, которым даже спустя почти 200 лет пользуется весь мир. Дискотека в качестве экзамена За последние годы программа серьезно изменилась. Студенты колледжа обязательно изучают компьютер и музыкальную информатику, учатся делать цифровые аранжировки. «Сегодня даже хор бабушек на центральной площади райцентра будет петь под фонограмму, – поясняет «компьютерный гуру» колледжа Сергей Морозов. – Уважающий себя музыкант, а тем более композитор, должен в этом разбираться». В библиотеке часть столов занята непривычным оборудованием. «Это электронные лупы, – рассказывает Людмила Дорошевская. – Кладешь сюда книгу, а на экране текст с иллюстрациями отображается. Можно сделать контрастнее, крупнее или вовсе цвета сменить. Особенности зрения ведь у всех ребят разные». Но чего точно не ожидаешь увидеть здесь – современный диджейский пульт, издалека чем-то похожий на приборную панель самолета. Диджеинг – один из любимых факультативов. Студенты изучают основные направления электронной музыки, спецоборудование и технику: как сводить треки, строить миксы, работать с эквалайзером. Самое сложное для новичков – запомнить расположение сотни кнопок и переключателей на пульте. Вряд ли кто-то из самых опытных диджеев решится сыграть вслепую. А им приходится. «Экзамен очень простой – провести свою дискотеку, – рассказывает преподаватель необычного курса Дмитрий Герасенко. – Ребята здорово зажигают на танцполе. У нас даже есть свой канал на ютюбе, называется «Слепой диджей». «Бывает, что ребята начинают себя жалеть, – признался почти в самом финале нашей беседы незрячий преподаватель Петр Дудошников. – Пустое это, говорю им. Есть слепоглухонемые, есть люди, навсегда прикованные к постели. Вот им по-настоящему сложно. А вы можете добиться чего угодно. Надо только захотеть». Ирина ТРЕТЬЯКОВА, фото автора
| Вячеслав Озеров | 14 декабря 2015, 20:48:32 | | e-mail: ozerov1946@mail.ru, город: Санкт-Петербург |
успехов коллективу Курского музыкального колледжа слепых
Выскажите своё мнение о новости
|
возрастная