Новости компаний (август 2015 года)
20 августа 2015, 11:15 Курская область. Почему приемных детей забрали из семьиДраматическая история семьи Мартынюк из Октябрьского района, которую «ДДД» опубликовала в прошлом номере, получила живой отклик читателей. Напомним, в многодетной семье воспитывались семеро детей: трое усыновленных и четверо приемных. Две недели назад старших мальчика и девочку забрали органы опеки. Куда – родители не знают до сих пор. Переживают и делают все возможное, чтобы вернуть детей. Похоже, эта история никого не оставила равнодушными. Но среди множества звонков, поступивших в редакцию за минувшую неделю, был особенный. К нам обратилась Инна Греченко, классная руководитель Наташи и Димы. «В этой семье не все так просто, как может показаться с первого взгляда», – начала она. И мы решили опубликовать другую точку зрения на эту беспрецедентную для Курской области ситуацию. Инна Греченко – первый учитель Наташи и Димы. Она общалась с детьми четыре года, и за это время успела достаточно хорошо узнать своих подопечных. «Дима – мальчик гиперактивный и очень разговорчивый. Обо всем, что происходит дома, он буквально на следующий день рассказывает в школе. Наташа – более закрытая. Но у меня сохранилось множество записок, где она жалуется на побои». По словам учительницы, именно страх за детей заставлял ее неоднократно обращаться в органы опеки: «Однажды Дима пришел в школу с большой шишкой на голове. Сказал, что его толкнули с лестницы. В другой раз Наташа объяснила свой синяк на лице тем, что мама рассердилась за плохо вымытую посуду». «Дима не раз рассказывал, как их наказывают, – вспоминает Инна Эдуардовна. – Например, ставят в угол – на колени, руки за головой – и так на несколько часов. Дети даже просили задавать побольше уроков, чтобы меньше стоять в углу. Знаете, у нас в селе появилась присказка: «Будешь плохо себя вести, отдадим Мартынюк на перевоспитание». «В третьем классе Наташа наотрез отказалась идти домой, – продолжает педагог. – У меня был опыт обращения в органы опеки. В отношении родителей уже заводили уголовные дела, но закрывали за недоказанностью. Дети всякий раз передумывали. Я знала, что так будет и сейчас, и долго уговаривала Наташу вернуться к родителям. Но она ни в какую. И я снова позвонила в опеку». По словам Греченко, она отдавала себе отчет в том, что дети могли серьезно преувеличивать происходящее дома. Но свидетелями тяжелых сцен становились и другие учителя. В первом классе Дима толкнул третьеклассника, тот упал, набил шишку. Родителей вызвали в школу. «Мама с такой силой выкрутила Диме ухо, что мы испугались за ребенка. Да и отметины от ногтей на ушах мы потом видели неоднократно, – говорит классный руководитель. – В другой раз мама пришла на урок математики. Вывела Диму к доске и стала отчитывать при всем классе за невыученный урок, что само по себе было унизительным для мальчика. А в конце обратилась к другим детям: «Вы с ним дружить не будете. Он взял кошачий корм и тайком ел под лестницей». После уроков я решила поговорить с ним: «Дим, ты зачем у кошки еду забрал?» «Мама выгнала из-за стола. А мне очень кушать хотелось...» По поведению детей учительница сделала вывод, что они нередко остаются голодными: «В школе во время обеда они по 5–6 кусков хлеба набирали. Дима не раз отпрашивался с урока якобы в туалет, а сам бежал в столовую за добавкой. Однажды мне пожаловалась мама другого ученика на то, что мальчик ходит по соседям и выпрашивает еду. Дети рассказывали, что, проголодавшись, не могут залезть в холодильник и перекусить – на нем стоит сигнализация. Я в это не поверила, пока не увидела собственными глазами. Это было как раз в тот день, когда Наташа отказывалась идти домой. На холодильнике действительно была коробочка. Участковый открыл дверцу – раздался громкий сигнал». Оказывается, про эту «охранную систему» знали и органы опеки. «Маячок действительно был, я видела его при проверках, – отмечает начальник отдела по опеке и попечительству Октябрьского района Светлана Литаврина. – Родители оправдывали его необходимость тем, что Дима по ночам залазил в холодильник и назло вытаскивал и разбрасывал продукты, те портились. Ребенок на самом деле непростой, и такое объяснение звучало довольно логично». Но семья вызывала тревогу у специалистов. И если неоднократные обращения учительницы можно было списать на личную неприязнь и желание классного руководителя избавиться от проблемных учеников (именно на этой версии настаивают Мартынюк), то сигналы соседей в такую схему не укладываются. «Жители поселка рассказывали, что дети не гуляют на улице, – говорит Светлана Владимировна. – Во время проверок я тоже ни разу не видела, чтобы они свободно перемещались по дому, а тем более – бегали на улице. Внешне все было очень благополучно: новая мебель в спальнях, везде очень чисто, много одежды, игрушек, книг. Вопрос – пользуются ли этим дети. При виде мамы они становятся более замкнутыми, это я тоже отмечала. К сожалению, даже самые частые проверки не покажут того, что творится за закрытой дверью. Об этом знают только члены семьи». Повторим, что все вышеизложенное – лишь одна из точек зрения на серьезную проблему. Доводы родителей, приведенные в прошлом номере, кажутся не менее логичными, а их тревога за детей – искренней. Имело ли место жестокое обращение, следствие пытается установить с конца апреля. Тогда Наташа сама позвонила в местные органы опеки и рассказала, что ее избили. Обращение ребенка и заведенное уголовное дело в отношении одного из приемных родителей – беспрецедентный случай в масштабах региона. По словам начальника районного отдела опеки, сейчас Дима с Наташей находятся в реабилитационном центре. Мера вынужденная, по мнению дознавателей, дома на детей осуществлялось давление, поэтому было принято решение на какое-то время развести ребят с приемными родителями. Ирина ТРЕТЬЯКОВА
Выскажите своё мнение о новости
|
возрастная