Новости компаний (июль 2014 года)
7 июля 2014, 11:31 Как живется беженцам в КурскеВ курских интернатах и больницах сейчас живут больше четырех сотен беженцев из Украины, почти половина из них – дети. Они вспоминают пулеметные очереди, как прятались в ванных комнатах от артобстрелов. Даже взрослые до сих пор вздрагивают, заслышав гул самолета. Они все еще надеются вернуться домой, в Донецк или Луганск, но на ближайшие месяцы Курск стал их домом. В тесноте, да не в обиде«Вам картошечку сегодня толченую сделать или пожарить?» – заглядывает в палату кто-то из сотрудников больничной кухни. «Они ведь такого натерпелись. Хочется хоть мелочью порадовать, – разводит руками медсестра. – Опять же – не пациенты, поэтому и диету соблюдать не надо. Вот наши повара и стараются им угодить».  |
|---|
| Куряне приносят для детей одежду и игрушки |
Октябрьская районная больница стала первым пунктом временного размещения беженцев на территории Курской области. В начале июня сюда приехали 17 человек из-под Донецка. «Понятия не имели, что нас ждет, – рассказывает Ирина Безручко. – Чужая страна, чужой город. Хорошо, что лето на дворе. Думали, переночуем где-то на улице, не замерзнем. А утром отправимся жилье искать, работу». Но спать под открытым небом не пришлось. Местные жители, узнав о том, что в больнице поселились беженцы, потащили сумки с вещами и продуктами. «Кто-то коляску подарил, совсем новую, одежду деткам, – рассказывает Ирина Ивановна. – Соленья в банках приносили, фрукты. Мы, если честно, в первые дни тут объедались. В нашем городе в магазины перестали продукты привозить. Конечно, мы как-то обходились: хлеб закончился, стали сами печь, консервами запаслись. Хотя еды все равно не хватало». Пакетами с одеждой забита и комната в доме-интернате на улице Пучковка. Принцип один: каждый приходит и выбирает то, что нужно. «Сегодня у нас лотерея! – заводила местной группки переселенцев Марина Баляба собрала вокруг себя народ. – Нам передали три пары новых мужских кроссовок. Наши папы будут тянуть жребий – кому повезет!» Позже она рассказала, что именно мужские вещи и обувь больших размеров тут в дефиците. «Деток одели почти полностью, очень много женских вещей приносят. Так много неравнодушных людей оказалось, спасибо всем огромное», – улыбается женщина. С Ларисой мы встретились на лестнице 4-й школы-интерната, еще одного пункта временного размещения беженцев. Женщина помогала добровольцам выносить вещи. «Одежды, которую привезли люди, оказалось так много, что часть мы решили отдать, – рассказывает она. – У нас уже все есть, а это, надеемся, пригодится в других лагерях». Сама она приехала в Курск неделю назад. «Мы из Луганской области. Фамилия? Давайте без нее, родственники там остались, боимся за них, – вздыхает женщина. – В России у нас совсем никого нет. Поэтому билеты взяли до того города, на что денег хватило. Вышли на вокзале в Курске, что делать, куда идти – не знаем. Я села среди сумок и расплакалась. Сразу все накатило: и радость, что вырвались, и растерянность, и страх за детей. Подошли какие-то люди, стали успокаивать, расспрашивать. Потом позвонили в МЧС и еще куда-то и нас забрали сюда. Живем теперь, как в санатории. Правда, в одной комнате – 13 человек. Зато за малышами всегда есть кому присмотреть. В тесноте, да не в обиде». «Семью найдем, всех перестреляем»Истории у всех похожи: жили, работали, растили детей. Война отняла почти все: побросав в сумки, что успели, пересекли границу. А вот подробности у каждого разные, когда их слышишь, становится не по себе. Наталья, Сергей и четырехлетний Костя бежали из Украины в начале июня. Наташа с сыном уехала на поезде. Сергей, которому не хватило билетов, нашел водителя, согласившегося довезти его до границы. Стоила эта «услуга» пять тысяч гривен – почти все наличные, которые смогли собрать. Украинские таможенники долго не выпускали. Угрожали, обыскивали, даже заставили сделать рентген. «Назад лучше не возвращайся», – прозвучало напоследок. Оставаться в родной Горловке, городке в 40 километрах от Донецка, было, по меньшей мере, безрассудно. «У меня машину обстреляли, – вспоминает Сергей. – Ехал по трассе: выстрелы, крики. Кто именно это был – не знаю, они все в камуфляже – не разберешь. На землю меня положили, багажник обыскали и отпустили». Последней каплей стали события следующего дня. «У друзей была ферма: свой дом, хозяйство. Жили без особенного размаха, но семье хватало, да еще и работу местным жителям давали, – вспоминает Сергей. – Но когда началась вся эта история, к другу пришли бандиты: «Будешь отдавать нам половину дохода». Он не согласился, тогда под дулами автоматов всю семью выгнали на улицу». Друг попросил Сергея доехать до своего бывшего дома, надеялся, что захватчики дадут забрать хотя бы самое необходимое из детских вещей. Встречу было сложно назвать теплой. «Положили опять лицом в пол, – вспоминает украинец. – Посыпались угрозы. Если честно, уже и не надеялся, что выберусь. Но страшно было за семью. Они обещали, что найдут всех и перестреляют». После пары часов издевательств пленников все же отпустили. В тот же день Наташа с Костей садились в поезд. Сегодня семья снова на чемоданах. Сергей нашел работу. Дома он занимался отделкой квартир, такой опыт всегда пригодится. Администрация Октябрьского района предложила дом, который хозяева согласились сдавать за небольшую сумму. Так что будут обустраиваться на новом месте. На смену радости пришла растерянностьИрина Безручко – соцработник. Всю жизнь женщина помогала другим, а теперь видя искреннее участие от прежде незнакомых людей, теряется: «Нас в больнице поселили, в детском отделении. А вдруг ребятишкам больным не хватит койки? Не можем мы тут надолго остаться, совесть не позволит».  |
|---|
| «Понятия не имели, что нас ждет в России», – признаются беженцы |
Война в ее жизнь вошла неожиданно и как-то буднично. «Проснулась однажды ночью от раскатов грома, – вспоминает женщина. – У нас окна пластиковые, они же все звуки глушат. Спохватилась: гроза на улице, а у меня белье на балконе и окна на распашку. Открыла дверь и только тогда поняла, что не гром был, а взрывы...» Границу Ирина Ивановна пересекала несколько раз. Вначале привезла в Курск дочь с детьми, через несколько дней отправила невестку с 4-месячным малышом. Но свой переезд все откладывала: «Обидно: вот так в один момент бросить то, что наживали десятилетиями. Если бы не дети, никуда бы не поехала. Но их спокойствие важнее, чем квартиры и телевизоры». Когда родные дети выросли и обзавелись своими семьями, Ирина Ивановна усыновила еще двоих малышей. Сейчас Андрею – восемь, а Антону – семь лет. «Ирония судьбы в том, что они родились в Московской области, – замечает женщина. – Но их мама была украинкой и детки попали в наш детдом. Как же жизнь к ним несправедлива: вначале детдом, теперь война. Антошка как-то подходит и шепчет на ушко: «Мам, а мы же не вернемся на Украину? Там страшно, стреляют». Автоматные очереди мы слышали. Два раза звонили из школы: «Бегите, детей забирайте». Это в школу боевики нацгвардии приходили, что хотели – непонятно. Но учителя все запуганные, боятся глаза поднять. А тут слух пошел, что поселок рядом минируют. Ну мы в течение часа собрали, что могли, детей схватили и бежать». Сейчас обитателей Октябрьской больницы переселили в Курск, в 4-й интернат. Но предупредили, что и этот пункт временного проживания сможет работать лишь до середины августа, после чего начнется подготовка к новому учебному году. На смену первой радости: спаслись, живы! – со временем пришли грустные мысли. Несмотря на радушие и помощь курян, перспективы на сегодня туманны. Снять квартиру – удовольствие не из дешевых. Вакансии есть, но прежде чем устраиваться на работу, надо получить статус беженца, а его оформление может занять до двух месяцев. Даже те сбережения, которые смогли собрать в последний момент и привезти с собой, после пересечения границы оказались почти бесполезными фантиками. Сегодня, по официальному курсу, за 10 гривен дают 28 рублей. Национальная украинская валюта и без того сильно обесценилась, а в Курске поменять ее можно только в одном банке, где курс еще ниже. Остальные и вовсе отказываются работать с гривнами, объясняя это отсутствием спроса. Заканчиваются квоты для переселенцевПо данным регионального комитета ГО и ЧС, в пунктах временного размещения сейчас находится 431 человек. В областном центре открыто пять таких пунктов: в школах-интернатах №№ 1 и 4, в доме-интернате ветеранов войны и труда, пансионате ветеранов войны и труда «Сосновый бор» и профессиональном училище-интернате на улице Дзержинского. Шесть человек размещено в Железногорске, а больше сотни беженцев, прибывших в Курскую область 23 июня, отправили в суджанскую школу-интернат. Подсчитать точно, сколько еще украинцев нашли приют у родственников и знакомых, на сегодня затруднительно. В миграционной службе очереди – жители Донецкой и Луганской областей Украины спешат оформить статус беженцев. Таких документов пока выдано немного, процедура требует времени. «К нам уже обратилось более 400 граждан Украины для получения статуса беженца, – отмечает Игорь Бажин, начальник отдела анализа, планирования и контроля УФМС России по Курской области. – Учитывая, в какую сложную ситуацию попали люди, заявления от граждан Украины стараемся рассматривать вне очереди». Еще одна официальная возможность для иностранцев жить и работать на территории России – получение разрешения на временное проживание (РВП). Такой документ получили уже более 1600 украинцев. Для сравнения – за весь прошлый год гражданам «незалежной» было выдано всего около 800 РВП. В отличие от статуса беженца, которые миграционная служба может выдавать в неограниченном количестве, на РВП действуют строгие квоты. Приоритет отдается иностранцам, родившимся на территории РФ, или тем, кто приехал к близким родственникам. Им документ выдается вне квоты. Для остальных же определен строгий норматив, в Курской области – это 900 человек. Как поясняют сотрудники УФМС, сейчас данная квота практически исчерпана. И если в столице не примут решение по ее увеличению, очевидно, в ближайшем будущем в Курской области больше не смогут выдавать разрешения на временное проживание. Ирина ТРЕТЬЯКОВА, фото автора
Выскажите своё мнение о новости
|
возрастная